В текущем 2009 г. «оранжевые» временщики продолжают помпезное чествование «национальных героев»: торжественно провозглашен «Год Степана Бандеры»; по всей Украине проводятся так называемые «выставки» в честь ОУН и УПА; при участии профильных институтов НАН Украины массовыми тиражами издается националистическая, по сути – антисоветская и русофобская литература; возводят памятники, снимают фильмы, проводят акции – одним словом, все усилия националистических сил и подконтрольной им части государственного аппарата направлены на скорейшую и тотальную бандеризацию Украины.

И среди этих событий следует особо отметить недавний 70-летний юбилей «Карпатской Украины» - буферного националистического государства, провозглашенного 15 марта 1939 г. в Закарпатье и просуществовавшего от силы несколько дней. Именно эта «памятная дата» стала поводом для очередной пропагандистской кампании, направленной на дальнейшее националистическое одурманивание Украины.

Как всегда в таких случаях, зачинщиком стал «оранжевый» президент Виктор Ющенко, с подачи которого 70-летие «Карпатской Украины» превратилось в очередной «национальный праздник», возвеличивающий «освободительную борьбу украинского народа за независимость». 10 марта был даже издан указ президента № 141/2009 «О награждении государственными наградами Украины в связи с 70-й годовщиной событий, связанных с провозглашением Карпатской Украины» - Ющенко наградил ряд националистических организаций и деятелей, очевидно, принявших какое-то участие во встрече «юбилея». Как сообщила пресс-служба президента Украины 14 марта 2009 г., Ющенко самолично прибыл в г. Хуст, чтобы почтить память лидера закарпатских националистов Августина Волошина – основателя «Карпатской Украины» - и воздать хвалу его недолговечной «незалежной державе». Тогда же, 14 марта 2009 г. Ющенко издал официальное обращение, где в очередной раз популяризовал тезисы «Мы – украинцы. Мы – единый народ. Мы – единая соборная держава» и так далее в духе «оранжевого» этнонационализма. При этом, велеречиво рассуждая о том, что Закарпатье – неотъемлемая часть Украины, Ющенко и словом не обмолвился, что в состав Украины эта земля вошла лишь в 1945 г., после того как Советский Союз выиграл Вторую мировую войну и присоединил Закарпатье к Украинской ССР. Впрочем, вспомни Ющенко этот очевидный исторический факт, вся его затея с «юбилеем» была бы провальной, - ведь совершенно ясно, что Закарпатье стало частью современного украинского государства благодаря военно-политическим успехам СССР, явившись очередным братским подарком «имперской России», а не результатом создания буферной «Карпатской Украины» в 1939 г. Тем более что Красная Армия, освободившая Закарпатье в 1944 г., в известной мере также состояла из украинцев - этнических украинцев! Но это так, к слову.

Тем не менее, «юбилей» был с помпой отмечен «оранжевыми» властями Украины и в очередной раз прославлен угодливыми фальсификаторами истории. А широкая общественность Украины, проявив обычную пассивность, так и не восприняла новоявленный «юбилей», проигнорировав навязанную сверху «памятную дату». Правда, на некоторых Интернет форумах прошли активные голосования по вопросу: когда Гитлер, наконец, получит звание «Герой Украины»? Вопрос, само собой, сатирический, однако подобного рода нигилистическое настроение одного из сегментов украинского общества довольно красноречиво характеризует «оранжевую» реальность.

Итак, в чем же состоит пресловутое значение «Карпатской Украины»? В чем её исторический феномен, раз украинские националисты столь активно пытаются навязать обществу очередной псевдо праздник? Зачем этот «юбилей» нужен «оранжевым» силам? Чтобы ответить на эти вопросы, достаточно хотя бы вкратце вспомнить историю «Карпатской Украины» и перенестись в реалии 1939 года – рокового года, когда Гитлер начал Вторую мировую войну, развязки которой с нетерпением ждали фашисты и их пособники.

Украинский национализм, ещё в 1920-е годы сотрудничавший со спецслужбами Германской (Веймарской) республики, возлагал большие надежды на Гитлера. Когда последний захватил власть в 1933 г., украинские националисты установили тесное взаимодействие с гестапо и Абвером, став «пятой колонной» нацизма в Восточной Европе.

«Украинская военная организация» (УВО), на базе которой в 1929 г. образовалась ОУН, изначально стремилась при помощи Германии уничтожить вторую Речь Посполитую и оккупировать Советскую Украину, создав таким способом прогерманское украинское националистическое государство. В духе идеологии «интегрального национализма» Дмитра Донцова (по существу, это был украинский фашизм) УВО – ОУН надеялись на скорейшее «очищение» Украины от «чужеземцев» и установление на всех украинских землях националистической диктатуры.

Эту тенденцию подметил известный европейский антифашист Эрнст Генри, который в своей пророческой книге «Гитлер против СССР» упомянул об угрозе со стороны украинско-фашистской «пятой колонны». В указанной работе было отмечено:
«Украинские фашисты в Германии форсируют военные и политические приготовления против СССР. Украинские фашисты в Варшаве, петлюровцы, открыто поддерживающие лозунг украино-польской федерации, ведут вместе с князем Сапегой усиленную агитацию против Восточного пакта, а в декабре 1934 г. созывают во Львове конференцию для разработки планов интервенции против СССР; к ним присоединились на этой конференции также украинские меньшевики, и польское правительство пошло на «национальные уступки». Украинские фашисты в Галиции, банды УВО, умеряют свою борьбу против польских оккупационных властей, убивают служащего советского консульства во Львове и направляют всю свою кровожадную деятельность, с одной стороны, против левых галицийских рабочих и крестьян, с другой —против СССР.
Националисты УВО меньше работают теперь в Галиции, чем в советских районах на правом берегу Днепра. Они пытаются организовывать кулаков, проводить саботаж в колхозах, убивают советских работников и занимаются шпионажем в пользу Германии и Польши. Все их внимание сконцентрировано на этом. Ведь все это только приготовления к осуществлению их грез: Германия и Польша должны во второй раз — и на этот раз вместе — вступить в Киев»» (Генри Э. Гитлер против СССР. Грядущая схватка между фашистскими и социалистическими армиями. – М., 1938. - С 133).

При помощи фашистской Германии украинские националисты надеялись получить вожделенную «незалежность», т.е. право национал-фашистской диктатуры на завоеванных «украинских этнографических землях», в полном соответствии с доктринами Гитлера, Муссолини, Донцова и Сциборского. Вот почему ОУН так ревностно сотрудничала с гестапо и Абвером, получая субсидии от нацистов и расширяя свою агентурную сеть.

Идеолог ОУН Николай Сциборский в своей «теоретической» работе «Нациократия», опубликованной в Париже в 1935 г., вслед за Донцовым открыто признал близость украинского интегрального национализма с его первоначалом – фашизмом:
«Фашизм – это, прежде всего, идейная и духовная реакция на положение современности, которое произвели демократия, социализм и коммунизм… Фашизм свою философию построил на признании духа, воли и идеи (спиритуализм, волюнтаризм, идеализм) как решающих факторов исторического развития… Фашизм – это, прежде всего, национализм…
Ведущая (провiдна) элита творит и наказывает, массы исполняют и повинуются – такова формула фашизма… Элита (ведущее меньшинство) есть функция собственного народа…
Фашизм и другие националистические движения открыли забытый мир великих идей; в основу своей деятельности они положили здоровые принципы авторитарности проводу нации, иерархии, обязательства и дисциплины. На этих идеи и принципы опирается их великая миссия врачей больной эпохи. Однако, не следует забывать, что они переживают начальный этап своего оформления, что характеризуется всеми позитивными особенностями создания новой ведущей элиты. В этих условиях диктатура есть тот творческий, мобилизующий и воспитывающий фактор, что увлекает за собой большинство и твердой рукой направляет ее на построение духовных и реальных ценностей. Не признавать это могут лишь слепцы, или озлобленные сторонники старых, обанкротившихся талмудов…» (Масловський В. З ким i проти кого воювали українські націоналісти в роки Другої світової війни. – М., 1999. – С.15).

Открыто пропагандируя преимущества фашизма, Сциборский наставлял своих приверженцев в подражании Муссолини и Гитлеру: «Их (фашистов) идеи, науку и опыт обязана использовать украинская нация в процессе своего государственного строительства. В применении этих ценностей ко всему национальному будущему состоит одна из задач украинского национализма» (там же).

При этом Сциборский указывал на отличие между классическим фашизмом и украинским национализмом, однако полностью признавал их общность и призывал использовать фашизм в интересах «нациократии», то бишь ОУН: «…Свою идеологию национализм строит на максимализме, здоровом эгоизме, любви к своему, нетерпимости к чужому… Между тем украинский национализм, признавая за фашизмом великую историческую заслугу, и действительно приближаясь к нему своим идеологическим содержанием, есть одновременно движение насквозь оригинальное и ни от кого независимое. Он ориентируется лишь на задачу собственной нации… Нациократия признает, что неравность имманентна обществу…» (там же, с.16).

Упования украинских националистов на итальянский и особенно германский фашизм не ограничивались теоретическими рассуждениями и агентурной деятельностью в пользу гестапо и Абвера. Накануне Второй мировой войны ОУН совершенно открыто обратилась к самому Гитлеру с просьбой Третьего рейха о помощи в создании «независимой Украины». Этот примечательный факт раскрыл Виктор Полищук - известный канадско-украинский исследователь-антифашист, к сожалению, ныне покойный, - который обнаружил документ (микрофильм) в форме «Сообщения» от 5 сентября 1937 г. об участии представителей ОУН в «Съезде заграничных национал-социалистов» в Штутгарте (сентябрь 1937 г.). Как следует из документа, ещё в предвоенное время ОУН находилась в числе «заграничных национал-социалистов», то есть была участником фашистского интернационала. (Полищук В. Гора родила мышь. Бандеровскую. – К., 2006. – С.74).

В указанном «Сообщении» говорится:
«Съезд заграничных национал-социалистов в Штутгарте на специальной комиссии по украинским делам дня 6.IX.1937 года выслушал доклады: делегата Провода ОУН Теодора Парадовского о положении национальных меньшинств в Польше, в частности украинцев; полномочного представителя Провода ОУН Ивана Степанкова об историческом и естественном стремлении украинцев к независимости; Эпплейна об экономическом, политическом и стратегическом значении и роли Украины в обеспечении мира в Европе; Клея об украинско-немецких связях…».
Далее приводится постановление:
«1. Съезд отмечает неслыханное в истории человечества культурное и экономическое угнетение национальных меньшинств, в частности автономного украинского народа на оккупированной Польшей территориях.
2. Съезд выразил возмущение жестким порабощением Польшей народов, в частности украинцев.
3. Утверждается, что путь национальной революции, который избран Организацией Украинских Националистов, - единственный и справедливый. Этот путь труден и кровав, но нет иного способа, чтобы добыть права и вольности оскорбленного народа…
5. Съезд постановляет направить мемориал Вождю Немецкого Народа с приложением документальных данных об ужасном положении украинцев в Польше… Съезд постановляет донести принятые постановления до сведения Вождей Украинского и Немецкого Народов…».
Как указано в документе, эти постановления были сразу же направлены на утверждение министру пропаганды Геббельсу, который уже 11 сентября прислал положительный ответ. После этого от украинской стороны документы съезда подписал представитель Провода ОУН Владимир Мартынец. (Poliszczuk W. Dowody zbrodni OUN i UPA. Integralny nacjonalizm ukrainski jako odmiana faszyzmy. - Toronto, 2000. - S.74).

Таким образом, в конце 1930-х годов украинский интегральный национализм вполне сознательно сделал ставку на германский фашизм, помогая Гитлеру разжигать пожар Второй мировой войны и выступив в качестве «пятой колонны» Восточной Европы. И наиболее значительной авантюрой украинских националистов в этот период стал именно проект «Карпатской Украины» - попытка провозглашения «самостийного», по существу прогерманского националистического государства на территории Подкарпатской Руси, входившей тогда в состав Чехословакии.

Когда вследствие Мюнхенских соглашений между Германией, Италией, Англией и Францией (29-30 сентября 1938 г.) Чехословакия потеряла ряд своих территорий (Германия аннексировала Судетскую область, а Польша – район Тешинской Силезии), в Закарпатье активизировалось местное националистическое движение. Закарпатские националисты и их лидер Августин Волошин по инициативе начальника Абвера, адмирала Канариса, стали добиваться автономии края в составе Чехословакии, а затем и его независимости. При поддержке нацистов Волошин начал создавать в крае вооруженное формирование «Карпатскую Сечь». 4 сентября 1938 г. в Ужгороде была создана «Украинская национальная оборона», что объединила националистическую молодёжь и сотрудничала с ОУН. Волошин и др. по согласованию с Гитлером добивались независимости Карпатской Украины, что отвечало планам фашистской Германии расколоть Чехословакию, ослабленную после Мюнхена. Гитлеровцы вели сложную игру, обеспечивая военную и политическую поддержку словацких и украинских националистов, и в то же время работая с Польшей, Венгрией и Румынией, чтобы окончательно ликвидировать Чехословацкое государство. Под давлением немцев официальная Прага санкционировала автономию «Подкарпатская Русь», в правительстве которой утвердился Волошин. (Пушкаш А. Цивилизация или варварство. Закарпатье 1918-1945. – М., 2006. – С.231-241 сл.).

Образование автономии вызвало эйфорию не только у закарпатских националистов, но и среди украинского националистического движения вообще. Поскольку гитлеровские спецслужбы готовили окончательный развал Чехословакии, оуновцы и приверженцы Волошина не скрывали своих надежд на создание «незалежной державы» в Карпатах. Газета ОУН «Новый шлях» от 17 ноября 1938 г. писала: «На наших глазах родилась Закарпатская Украина, с зародыша которой со временем будет развиваться великое украинское государство. Работа украинских националистов уже приносит первые плоды». Вполне понятно, что в те дни ОУН готова была превозносить Гитлера и верно служить ему, рассчитывая на соответствующую «благодарность» от фюрера.

Подобные настроения хорошо передал в своих мемуарах активный участник этих событий, националист Владимир Бирчак, который отметил: «Когда идеи фашизма и национал-социализма пришли в Карпатскую Украину, они здесь не повлияли на перерождение душ, не принудили людей к посвящению, к бесплатной работе и пожертвованию, к изучению хозяйственных и экономических отношений края, - нет. Из фашизма и национал-социализма переняла часть молодежи только внешние формы и главные фразы, без учета того, годились нам эти фразы, или нет» (Бірчак В. Карпатська Україна. Спомини й переживання. – Прага, 1940. – С.17-18). Увлечение украинских националистов фашизмом, в теории и практике которого они видели способы создания собственного государства, ярко проявились на примере Закарпатья, куда хлынула масса активистов и «симпатиков» ОУН, чтобы участвовать в создании «незалежности». Значительная часть «самостийников» вошла в образованную при участии Волошина «Сечь» - одно из первых вооруженных формирований украинских националистов в этот период. Бирчак об этом пишет в патетических и возвышенных выражениях: «В Карпатской Сечи собралось всё, что было наилучшего, самого ценного в Карпатской Украине и смежных украинских землях. Кроме местных, были здесь и галичане, что перешли через горы, чтобы здесь служить Украине, а в случае нужды над берегами Тиса и сложить свои головы. Были здесь и давние украинские эмигранты, что доселе проживали в Праге, Вене, или в Берлине, - все сбегались сюда на хоть и малую, но свою родную землю» (там же, с.36). И далее в своих мемуарах Бирчак прямо говорит, насколько большими и в то же время утопическими были упованиях украинских националистов в связи с событиями в Закарпатье: «…В то время наша молодежь и наше старшая общественность … свято верили, что мы – союзник Германии, и что Германия решилась на большую европейскую войну, чтобы нам освободить Украину. Старшая общественность и молодежь верили, что на Рождественские праздники будем во Львове, а на Пасху в Киеве» (там же, с.50). Как видим, можно смело проводить аналогии с сегодняшней политикой «оранжевых» сил, которые с энтузиазмом сдают Украину НАТО, рассчитывая при этом «войти в Европу» и стать равноправной частью «западной цивилизации».

Между тем Гитлер, уничтожая Чехословакию, вовсе не хотел потакать интересам своей оуновской агентуры, ущемляя при этом интересы своего более значительного сателлита – хортистской Венгрии. Поэтому «независимость» закарпатских националистов была недолгой. 14 марта 1939 г. ставленник Гитлера Йозеф Тисо провозгласил независимость Словакии, после чего по предложению Волошина собранный в Хусте сейм украинских националистов 15 марта провозгласил независимость Карпатской Украины. Но инициатива Волошина не получила одобрения нацистского руководства, которое предпочло отдать Закарпатье Венгрии, как союзному Германии государству. Произошли вооруженные столкновения украинских «сечевиков» с венгерскими войсками, которые оккупировали Закарпатье. Волошину пришлось согласиться с присоединением Закарпатья к Венгрии, но сотрудничество украинских националистов с нацистами не прекратилось. Уже 20 марта 1939 г. Риббентроп в беседе с венгерским посланником озвучил идею об использовании украинской политической эмиграции Закарпатья в антисоветских целях. Вместе с закарпатскими эмигрантами нацисты продолжали использовать остальных украинских националистов, которых после смерти Коновальца возглавил Мельник. (Пушкаш А. Цивилизация или варварство. Закарпатье 1918-1945. – С.270-275, 303 сл.).

Вот так началась и закончилась многострадальная «Карпатская Украина», которую «оранжевые» ревизионисты столь ревностно воспевают. Между тем, вопреки современным фальсификациям украинской националистической историографии, «независимость» Карпатской Украины не имела никакого патриотического характера, это была не попытка становления государственности русинов, а лишь краткий эпизод военно-политической борьбы за господство в Восточной Европе, которую проводила фашистская Германия с сателлитами. Украинские националисты в данном случае выступили лишь орудием Гитлера, его «пятой колонной», сыграв, однако, важную роль в уничтожении буржуазно-демократической Чехословакии, буферное существование которой препятствовало фашизму шествовать по Европе. Провозглашение «независимости» Закарпатья было химерой, однако связанные с этим события обернулись настоящей трагедией для местного русинского населения, которое было отдано в жертву венгерско-фашистским оккупантам. При том, что сам «самостийник» Волошин и актив ОУН продолжали сотрудничество с нацистами и пытались адаптироваться к венгерской оккупации, сам народ Закарпатья оказался в положении разменной монеты и вынужден был всю Вторую мировую войну пребывать под властью венгерских фашистов. Показушная «автономия», предоставленная Закарпатью хортистским правительством Венгрии, не облегчала положения русинов, которые были завоеваны по существу.

Лишь в 1944 г. Закарпатье было освобождено от фашистских оккупантов советскими войсками. С приходом Красной Армии начался процесс присоединения Закарпатья к СССР, 26 ноября 1944 г. состоялось соответствующее народное собрание в Мукачево, а 29 июня 1945 г. было подписано соглашение между СССР и Чехословацкой республикой о присоединении края к Украинской ССР. Итак, только с 1945 г. Закарпатье стало частью большой Украины. При этом проблема национально-культурного самоопределения русин так и не была решена за все годы существования Советского государства, что имеет свое отражение и в настоящее время.

Итак, «Карпатская Украина» вряд ли может считаться героическим эпизодом новейшей украинской истории, а тем более служить примером для подражания, если учесть, что в эту авантюру были замешаны фашистские режимы и их пособники.

Ведь даже симпатизировавший ОУН американский аналитик Джон Армстронг объективно признал, что авантюра в Закарпатье обеспечивалась Третьим рейхом и четко обозначила провальный характер других таких авантюр. Армстронг писал: «…Украинские националисты маленькой и отсталой провинции Карпатской Украины начали агитировать за автономию. В этом их поддерживал нацистский режим, который хотел использовать украинский национализм как элемент, способствующий расколу Чехословацкого государства и содействующий последующему господству Германии. Видимо, немцы также хотели поддерживали украинский национализм в Карпатской Украине как потенциальную угрозу для Советского Союза и Польши… Местные украинские националисты, большинство которых было членами или сторонниками ОУН, были организованы и использованы в более крайних действиях вождями ОУН, которые жили в качестве эмигрантов в Германии и были отправлены в Карпатскую Украину руководством ОУН по совету германской разведслужбы. Большая часть этих активистов была включена в военную организацию Карпатская Сечь, которая, как они надеялись, должна была стать ядром армии всего украинского государства. <…> Первая за два десятилетия крупная попытка националистов освободиться от чужой власти провалилась. Это было начало многих подобных разочарований для ОУН и для всех украинских националистов» (Armstrong J. Ukrainian Nationalism. 1939-1945. – New-York, Columbia University Press, 1955. – P.24-25).

К аналогичным выводам пришел и представитель русинской диаспоры Пол Магочи, который в 1970-е годы по заказу Гарвардского университета написал объемную монографию по межнациональным отношениям в Прикарпатской Руси. Описывая авантюру украинских националистов, Магочи не скрывал своего скептицизма: «Эта декларация независимости была более символической, чем реальной. Область была брошена режимом в Праге (который сам прекратил существование) благодаря Гитлеру, чьи изменившиеся планы по Украине уже не требовали присоединения этой новой неопределенной Карпатской территории. В своем безнадежном положении, члены Карпато-Украинского правительства, ввиду венгерского вторжения, были вынуждены оставить страну через несколько часов после своей символической декларации. По приказам из Праги отряды чехословацкой армии не чинили никакого сопротивления, и побежденная Карпатская Сечь после сильного сопротивления была сметена прибывшими венграми. К 16 марта венгерская армия овладела Хустом и в следующие несколько дней оккупировала всю Карпатскую Украину» (Magosci P.R. Tne shaping of national identity. Subcarpathian Rus, 1848-1948. – Harvard – Cambridge - London, 1978. – P.245).

В целом же, как заметил Виктор Полищук, во время событий в Карпатской Украине деятельность ОУН не была национально-освободительной и не получила поддержки украинского населения, которое проигнорировала заявленную ОУН «национальную революцию». Падение Карпатской Украины было важным моментом для ОУН, ибо немцы проявили своё отношение к созданию украинской националистической власти, но ОУН всё равно продолжала сотрудничать с гитлеровцами. (Poliszczuk W. Dowody zbrodni OUN i UPA. Integralny nacjonalizm ukrainski jako odmiana faszyzmy. – S.92).

Авантюра с образованием «Карпатской Украины», помимо выше изложенного, имела ещё некоторые последствия и аспекты. В первую очередь – определенные осложнения в отношениях между украинскими националистами и нацистами, что было вызвано некоторым разочарованием ОУН в Гитлере. Ликвидация в 1938 г. Евгена Коновольца (которого, как известно, подорвал легендарный советский разведчик Павел Судоплатов), провал в Закарпатье и, наконец, заключение в августе 1939 г. известных соглашений между Германией и Советским Союзом сильно ударили по интересам ОУН. Можно сказать, что в данном случае из-за тактических военно-стратегических интересов нацистов пострадали интересы их агентуры, которая рассчитывала на отношение к себе как к равноправному партнеру. В 1939 г. положение ОУН было противоречивым и неоднозначным: с одной стороны, украинские националисты приняли участие в гитлеровском уничтожении Чехословакии (март месяц) и затем в немецко-фашистской интервенции в Польшу (сентябрь), у них был шанс наконец-то приблизиться к осуществлению своих целей; однако с другой стороны, игнорирование интересов ОУН со стороны Гитлера, а также начавшаяся внутри организации борьба между мельниковцами и бандеровцами (пока еще не столь явная), внесли некоторую дестабилизацию в украинское националистическое движение.

Описывая это эти события, Павел Судоплатов в своих мемуарах отметил: «Пакт Молотова – Риббентропа положил конец планам украинских националистов по созданию независимой республики Карпатской Украины, планам, активно поддерживаемым в 1938 году Англией и Францией. Эта идея была торепидорована Бенешем, который согласился со Сталиным в том, что Карпатская Украина, включавшая также часть территории, принадлежавшей Чехословакии, будет целиком передана Советскому Союзу. Коновалец, единственный украинский лидер, имевший доступ к Гитлеру и Герингу, был, как известно, ликвидирован в 1938 году (когда-то он служил полковником в австрийской армии и пользовался в кругах немецких «наци» некоторым уважением). Другие националистические лидеры на Украине не имели столь высоких связей с немцами – в основном это были оперативники из Абвера или гестапо, и британские или французские власти не придавали этим людям сколько-нибудь серьезного значения и не делали на них ставки, когда разразилась война» (Судоплатов П.А. Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930-1950 годы. – М., 1999. – С.159-160).

Конечно же, руководство ОУН имело основания для недовольства своими патронами. Как пишет в своих мемуарах помощник адмирала Канариса Оскар Райле, в этот период даже несколько затормозилось сотрудничество ОУН с Абвером, что не в последнюю очередь было вызвано заключенными советско-германскими соглашениями. Райле пишет: «Отношения доверия, возникшие в результате этого сотрудничества между задействованными немцами и украинцами, уже год спустя подверглись тяжелому испытанию. В особенности оттого, что Гитлер в 1939 году решил отдать украинскую часть Карпат Венгрии. Украинские партнеры были этим глубоко разочарованы. Вскоре после этого им пришлось пережить еще более неприятное. Как только 23 августа 1939 года был заключен германо-советский договор о дружбе, Гитлер запретил Абверу какие-либо контакты с ОУН. Абверу строго запрещалась и какая-либо финансовая поддержка украинской организации….
После того как Гитлер запретил Абверу сотрудничество с ОУН, сотрудники японской секретной службы перехватили тайные контакты с украинцами. Японцы как партнеры германско-японского антикоминтерновского пакта 1936 года были не менее озадачены и ошеломлены заключением германо-советского пакта о дружбе, нежели украинцы, состоящие в контакте с Абвером.
Тем временем заключение германо-советского пакта о ненападении ничего не изменило в дружественных отношениях между Абвером и японской секретной службой. Японские специалисты еще до того, как они подхватили у Абвера украинских доверенных лиц, налаживали контакты с белорусами в Германии, оказывавшими им помощь в изготовлении антикоммунистических пропагандистских материалов. Японцы финансировали взятых под опеку украинских доверенных лиц в том же объеме, что раньше Абвер. Это было очень важно» (Райле О. Тайная война. Секретные операции Абвера на Западе и Востоке (1921-1945)– С.106-107).

Итак, украинские националисты успели поработать и на спецслужбы милитаристской Японии, с которыми у них была общая антисоветская позиция. Из рассказа Райле следует, что как такового конфликта между ОУН и Абвером не было, произошло скорее некоторое охлаждение, а передача украинской националистической агентуры под протекторат японской разведки было согласовано с Абвером и выглядит как прагматичный обмен сотрудниками. Приказ Гитлера прекратить финансирование ОУН, видимо, был спланированной демонстрацией для спецслужб СССР, может быть, даже лично для Сталина, чтобы показать дружественную позицию германской стороны после заключения известного пакта от 23 сентября 1939 г. Чтобы полностью аргументировать данную версию, необходима публикация соответствующих документов из архивов спецслужб СССР и Германии. Но косвенным доказательством служит сам факт временной передачи ОУН под финансирование японской разведки. В то же время сотрудничество ОУН с фашистской Германией не прекращалось: украинские националисты участвовали в гитлеровской оккупации панской Польши (сентябрь 1939 г.), а в 1940 г. из них сформировали несколько вооружённых формирований (об этом ниже). Поэтому сам приказ Гитлера можно рассматривать как «игру разведок», а в политическом смысле – как ложную демонстрацию.

И всё же, несмотря на возникшие противоречия, главным партнером украинских националистов продолжал оставаться германский фашизм. Видный деятель ОУН Кость Панкивский, характеризуя настроения тех дней, признавался: «Все мы смотрели во время перед Второй мировой войны слишком в сторону немцев, кто-то в сторону Гитлера. Мы ждали от них, хотя для этого не было реальных оснований, содействия восстановлению нашей государственности не потому, что они были нацистами, а потому, что они были врагами наших врагов…» (Масловський В. З ким і проти кого воювали українськi нацiоналiсти в роки Другої світової вiйни. – С.148).

Между тем сами оуновцы прекрасно отдавали себе отчет, что их шансы могут быть не слишком большими. Ведь будучи участниками фашистского интернационала, националисты не могли не знать истинных планов фашистской Германии относительно будущего Европы и в том числе Украины. Концептуальная книга Гитлера «Моя борьба», в которой он заявил о необходимости колонизации славян ради освобождения в пользу немцев «жизненного пространства», была написана ещё в 1924 г., и оуновцы не могли не знать о содержавшихся в ней положениях. Мельниковская газета «Украинское слово» в номере от 24 сентября 1939 г. прямо признала: «…Немцы и не думали о создании независимого украинского государства или о таких абстрактных решениях, как самоопределение народов… Германия думала об украинской территории, об украинском угле и железе, об украинском хлебе, она думала об Украине как о колонии - колонии, населенной подданными, но народом прислужников, который будет работать на народ «господ» (по выражению Гиммлера), а не как о независимом государстве, которое имеет свой руководящий класс, свои собственные культурные круги и свое правительство» (Документы изобличают. Сборник документов и материалов о сотрудничестве украинских националистов со спецслужбами фашистской Германии. – Киев, 2004. - С.206). Очевидно, что эти мысли были навеяны автору цитированной статьи недавней германской оккупацией Польши, в которой украинские националисты были использованы гитлеровцами как простое орудие в их империалистических целях. Таким образом, часть украинских националистов уж точно понимала, какие цели ставит Германия относительно Украины и что объективно можно ожидать от немецких фашистов. Что же ими двигало, если они всё равно продолжали сотрудничать с Гитлером? Логично ответить на этот вопрос можно, лишь вспомнив идеологические принципы украинского интегрального национализма (донцовщины) – волюнтаризм, авантюризм, авторитарную волю, стремление к перманентной экспансии. В данном случае волюнтаризм украинских националистов оказался решающим, они рассчитывали, что своим активным участием в гитлеровской колонизации Польши и особенно СССР смогут добиться такого же статуса, как их коллеги по фашистскому интернационалу в Словакии, например, - то есть рано или поздно получат статус «самостийного» государства под протекторатом нацистов. Националисты считали это вполне естественным, например, газета ОУН «Наш клич» от 9 сентября 1939 г. писала: «Под именем украинского национализма мы привыкли понимать определенную сущность – это общественно-политическое движение, которое существует сегодня во всем мире. В одной стране он проявляется как фашизм, в другой как гитлеризм, а у нас просто национализм». Иными словами, оуновцы считали себя участниками международного фашистского движения, что еще раз подчеркивает их идеологическую принадлежность к фашистскому интернационалу, вспомним ещё раз постановления Съезда 1937 г. в Штутгарте. При этом украинские националисты надеялись создать собственные вооруженные силы и таким способом значительно укрепить свои шансы. В своем сотрудничестве с германским фашизмом ОУН оказалась заложником собственного экспансионизма и неудержимого стремления к «самостийности».

Вот такая непростая история «Карпатской Украины». А ведь знать её нужно, и уроки извлекать тоже. И выводы делать соответствующие. А пока что празднуем «юбилей»…

Алексей Мартынов, историк
Донецк